Меня давно мучил вопрос: почему в российском кино разучились снимать фильмы о войне? Безусловно, фильмы выходят, иногда они привлекают к себе внимание, заставляют о них какое-то время говорить, но часто вызывают какое-то странное чувство недоумения. Я стал пересматривать старые фильмы о войне, показывая их свой старшей дочери, и тогда понял: Великая Отечественная перестала быть личным делом тех, кто о ней говорил.

Старые фильмы снимали либо люди, которые сами прошли через горнило войны, либо военное поколение мальчишек и девчонок, еще помнящих, что такое воздушная тревога, похоронки и продуктовые карточки. А для нынешнего поколения режиссеров и актеров война стала творческим продуктом, где больше фантазий, поэтому так много спецэффектов, и так мало правды, потому что ушли боль, страх и общая на всех радость.

Оба моих деда очень не любили говорить о войне. Я слышал о ней лишь со слов бабушки и моего отца, который тоже был скуп в воспоминаниях. Но слишком кровоточила еще рана тех, кто прошел через страшные военные годы, чтобы можно было об этом забывать. Память вообще очень странная штука. Ученых всегда интересовал вопрос записи и сохранения информации в памяти человека. Сам процесс «записи» информации в мозг происходит через возникновение связей между нейронами и создания нейронных сетей.

Каждый раз, вспоминая какое-либо прошедшее событие, мы активизируем связанные с ним нейронные соединения. Можно сказать, что, имея конечное число нейронов (по приблизительным оценкам, около 100 млрд клеточных ядер), внутри мозга сможет создаваться конечное число связей. А это значит, память человека имеет свой предел. Однако каждый нейрон может быть одновременно задействован в огромном количестве связей, которые со временем становятся все сложнее и сложнее. Считается, что один нейрон может участвовать максимум в 1000 связях. Так что в нашей голове может храниться поистине огромный объем информации. Так вот, по сути мы и являемся огромной нейронной системой, потому что соединены бесчисленным количеством связей. Поэтому память вечна, пока жив человек.

Все, что я знаю и помню о войне – это в большей степени то, что смогли сохранить и передать нам фронтовики, писатели и поэты, журналисты и хроникеры, которые сами создавали эти столь важные для нас нейронные сети, сохраняя все, что они видели слышали. Каждая книга о войне, каждый фильм становился событием. Книги зачитывали до дыр, передавая друг другу, стихи читали, иногда не справляясь с голосом, который почему-то переставал слушаться. На фильмы ходили много раз, выучивая реплики героев наизусть. Ведь с нами говорили очевидцы. Таким образом мы могли слушать своих отцов и дедов, которые предпочитали об этом молчать, потому что было слишком больно вспоминать.

До сих пор помню, что самыми зачитанными книгами в библиотеке были книги фронтовиков Юрия Бондарева, Алеся Адамовича, Василя Быкова, Юрия Нагибина. Позже я для себя открыл военную поэзию Давида Самойлова, Бориса Слуцкого. Но из всех книг одна на меня произвела неизгладимое впечатление. Ее я перечитываю до сих пор, и каждый раз передо мной снова встают сложные этические и нравственные вопросы, на которые мне до сих пор сложно ответить однозначно. Это повесть Василя Быкова «Сотников», по которой позже режиссер Лариса Шепитько сняла самый сильный и страшный свой фильм «Восхождение».

Василь Владимирович Быков - уроженец белорусской деревни Бычки (Витебская область). Он родился 19 июня 1924 года в крестьянской семье. Войну он в встретил на земле Украины, где посещал родных. Юноша был мобилизован на оборонные работы и отступал вместе с военными частями до Белгорода, где и отстал от основной колонны инженерного батальона. Его задержал комендантский патруль, и по подозрению в шпионаже Василя несколько дней продержали под арестом. По словам Быкова, перед отходом из Белгорода были расстреляны все его сокамерники, его же самого пожилой охранник пожалел и дал убежать, выстрелив в воздух.

Быков пешком отправился к Харькову, где ему удалось присоединиться к своей оборонной команде. Так, отступая вместе с войсками, Василь дошел до Саратовской области, где обучался в железнодорожном училище. В 1942 году Быкова призвали в армию и направили в Саратовское училище пехоты, которое он закончил в 1943 году в звании младшего лейтенанта. Василь участвовал в боях под Кривым Рогом, Знаменкой, Александрией. В бою под Северинкой (Кировоградская область) Быков чудом не был раздавлен немецким танком, получил тяжелейшие ранения и сумел добраться до санчасти, в то время как командир написал рапорт о его гибели, и до сих пор на братской могиле возле Северинки значится имя Быкова.

После лечения в госпитале будущий писатель участвовал в Ясско-Кишиневской операции, в боях за Румынию, Венгрию, Болгарию и закончил войну в Австрии, получив орден Красного Знамени. После демобилизации в 1947 году Быков работал в редакции газеты «Гродненская правда» и опубликовал несколько рассказов. В 1949 году он опять был призван в армию и окончательно демобилизовался только в 1955 году, дослужившись до майора. Василь Быков вернулся в «Гродненскую правду» и серьезно занялся литературным трудом. Как и многие в том поколении, он так и не вернулся с войны, переживая и проживая свой военный опыт в произведениях.

Творчество Быкова обычно принято относить к так называемой «лейтенантской прозе», наряду с творчеством Ю. Бондарева и Ю. Нагибина. В 1959 году была опубликована первая повесть начинающего писателя под названием «Журавлиный крик», а вышедшая в свет в 1961 году «Третья ракета» принесла ему всесоюзную славу. Огромный успех имела повесть «Альпийская баллада» (1963), по которой был снят фильм, получивший несколько наград. В «Альпийской балладе» Быков первым из советских писателей показал плен как трагедию, а не как вину героя, и осмелился описать любовные чувства между советским солдатом и итальянской девушкой. Бескомпромиссность и стремление передать жестокую правду войны характеризовали все творчество писателя, за что он часто подвергался критике и даже травле.

В 1970 году выходит в свет повесть «Сотников», в которой писатель поднимает тему предательства, доводя произведение до высот библейской притчи. Интересна история создания повести. В августе 1944 года лейтенант Василь Быков проезжал мимо румынского села, где в группе пленных фашистов увидел человека, с которым когда-то служил в одном полку. Он разговорился с пленным и узнал от него, что после ранения тот попал в концлагерь, там — временно, как ему казалось, — согласился сотрудничать с власовцами и все эти годы прожил в ожидании удобного случая, надеясь сбежать. Случай так и не представился, и бывший однополчанин изо дня в день «увязал в отступничестве». Эта встреча заставила будущего писателя задуматься, на что же способен человек «перед сокрушающей силой бесчеловечных обстоятельств».

Герои повести - Сотников и Рыбак - в обычных условиях, возможно, и не проявили бы свою истинную натуру. Но именно противостояние и контраст между героями выводит произведение в жанр философской притчи. Повесть становится философским осмыслением самой войны. Рыбака отличают физическая сила, хозяйственность, смелость, биологическое жизнелюбие (он думает о девушках, ему снится хлеб), в то время как Сотникова, наоборот, физическая слабость, равнодушие к себе, болезненность (не разжился полушубком, идет больной на задание). По-разному ведут они себя и в пути. Рыбак подбадривает Сотникова, делится с ним остатками хлеба, а все внимание Сотникова «сосредоточено лишь на том, чтобы не сбиться с шага, не потерять посильный ему темп». Это противопоставление в описании героев рождает иллюзию большей приспособленности к войне Рыбака, нежели Сотникова. Но В. Быкову важно проверить внутреннюю сущность своих героев, их дух и нравственный потенциал, которые и обусловливают тот или иной нравственный выбор. И здесь постепенно начинается видеться настоящий смысл образов героев, словно бы отсылающий к евангельской истории.

Противопоставления героев очень важны. Быков далек от морализации, он не пытается нарисовать картину двумя красками. Рыбак - выходец из крестьянской семьи. Он не способен совершить жизненный выбор, так как его сознание недостаточно развито для этого, он не может осмыслить духовный опыт и поведение других людей, с которыми его сталкивала жизнь.

Сотников - интеллигент, до войны окончивший педагогический институт. И его принципиальное отличие от Рыбака заключается в том, что он обладает гораздо более развитым самосознанием, и, вопреки физической немощи (а это очень мощный символ в повести), обладает более сильным духом, духовной стойкостью. Эта разница и проявляется в экстремальной ситуации выбора.

Рыбак, полный желания выжить, надеется преодолеть обстоятельства и поэтому вступает на путь компромисса с немцами (хитрит на допросах, надеется сбежать). Сотников внешне смиряется с обстоятельствами, так как понимает невозможность их предотвращения. Но внутренне он пытается найти в себе духовные силы, чтобы противостоять этим обстоятельствам нравственно. Духовную силу для этого противостояния он находит, прежде всего, в осмыслении нравственной сути поступков людей, с которыми сводила его жизнь. Интересно как Быков показывает силу Сотникова – она заключается в способности к самоанализу и рефлексии, с помощью которых у героя формируется своя система нравственных ценностей.

Благодаря именно этим качествам становится возможным и духовное преодоление обстоятельств. Через экстремальную ситуацию Быков показывает важность личного духовного выбора и нравственности. А вот в образе Рыбака он показывает человека, лишенного духовных основ, благодаря чему тот легко пересекает границу между добром и злом, компромисс, который и уничтожает саму личность. Поведение Сотникова приводит его к самопожертвованию, он ощущает свою ответственность за других, что еще больше усиливает библейские аллюзии в тексте.

Сама казнь Сотникова становится символом добровольно принесенной жертвы. Благодаря этому Быков переосмысливает войну, как обстоятельства духовной переоценки, показывает борьбу добра и зла в душе человека. Писатель говорит о необходимости духовного и нравственного выбора как единственного пути преодоления бесчеловечных обстоятельств войны.

Мне кажется, именно эту мысль и подхватила Лариса Шепитько в своем фильме «Восхождение», доведя жанр философской притчи до предела. Лариса Шепитько в одном из интервью о фильме сама дает ключ к пониманию своего фильма: «Если для наших родителей война была тяжким испытанием, проверкой, то для нас она явилась точкой нравственного отсчета, к которой мы так или иначе возвращаемся сегодня… Вот почему история Сотникова – это рассказ не про подвиг тридцатилетней давности, это рассказ о подвиге, который длится века».

Мне кажется, это очень точная формулировка того, как мы сегодня осмысливаем праздник победы. Одевая его в политические баталии, мы просто низводим его до банальной актуальности наших представлений. Между тем для меня этот праздник остается днем памяти, когда я ощущаю себя соединенным с памятью военного поколения, поколений моих дедов и отца. Он остается праздником «со слезами на глазах», когда я вспоминаю и благодарю тех, кто сделал возможным сам факт моего существования, заплатив за него высокую цену.