На одной странице в социальных сетях вновь увидел известную историю об умирающем от истощения африканском ребенке, вокруг которого уже начали собираться падальщики, и фотографе, который запечатлел этот кадр и получил за это престижную премию. Впрочем, вскоре многие осудили фотографа: чем он лучше падальщиков, если просто снимает трагедию, но никак не помогает и не исправляет ситуацию?

Разумеется, тут же вспоминается известная притча Христа о добром Самарянине (Лк. 10:25-37), который (в отличие от левита и священника) не прошел мимо, но помог несчастному человеку, избитому разбойниками. При этом не просто помог, а проявил дальнейшее участие в его жизни – изъявил желание оплатить издержки за пребывание в гостинице. Интерес ситуации состоит в том, что «ближним» для попавшего в беду оказался самарянин, который был презираем слушателями Христа как полукровка и вероотступник. Иными словами, помог тот, от кого меньше всего этого ожидали. Иисус, таким образом, намекает на недопустимость лицеприятия по национальному, религиозному или какому иному признаку.

Милостыня и помощь страждущим – это одна из самых базовых христианских добродетелей. Христиане усыновлены, посему также должны проявлять милосердие, подобно тому, как оно было проявлено Богом по отношению к нам. И здесь хотелось бы предложить несколько принципов.

Во-первых, это спонтанность – то есть готовность помочь в любую минуту, совершенно естественно – когда «левая рука твоя не знает, что делает правая» (Матф. 6:3). Чтобы быть готовым, нужно обращать внимание не только на себя, но и на окружающих, «не о себе только заботиться, но и о других» (Фил. 2:4).

Во-вторых, помощь должна быть исключительно добровольной и свободной. («Ибо доброхотно дающего любит Бог» - 2 Кор. 9:7). Я не против призывов, но очевидно, что любое принуждение, в том числе неявное («не помогаешь в данном случае – не духовный») – недопустимо. Человек принимает решение о помощи наедине с Богом.

В-третьих, милость по отношению к людям не должна сопровождаться ропотом и, тем более, высокомерием. Библия говорит о «страннолюбии без ропота» (1 Пет. 4:9). Очень легко впасть в искушение осудить власти или тех, кто недостаточно (как я считаю) помогает другим. Легко осудить и того, кому мы помогаем – мол, сам виноват. Но даже если в чем-то и виноват, здесь перед нами стоит пример Христа, который служит грешному человечеству и прощает беззаконников. Мы все желаем видеть себя «добрыми самарянами», хотя часто скорее оказываемся на месте проходящих мимо.

В-четвертых, притча о Самарянине говорит нам о «ближнем». Конечно, нужно помогать и «дальним», но в фокусе помощи должны быть люди, с которыми мы реально сталкиваемся в повседневной жизни. Правильно помогать больным детям и выделять средства малоимущим семьям. Но неверно при этом пренебрегать родственниками, соседями, коллегами и «своими по вере» (Гал. 6:10).

В-пятых, помогать лучше в тайне, чтобы не было соблазна «трубить перед собой», подобно фарисеям времен Христа (Матф. 6:2).

В шестых, в помощи важна и мудрость. Кто-то назовет это расчетом, черствостью или оправданием, но принцип «в добродетели покажите рассудительность» (2 Пет. 1:5) тоже никто не отменял. Очевидно, что мы не можем помочь всем, и лучше это делать адресно и постоянно. Ясно, что иногда помощь может превратиться в потакание греху или прихотям. Понятно, что иногда помочь не получится и можно даже навредить. И здесь нет какого-то однозначного шаблона – кому и когда помогать. Наверное, здесь необходимы близкие отношения с Богом, определенный опыт и искреннее желание блага людям.

Наконец, в седьмых. Помощь, милосердие, милостыня, пожертвования обязательно будут вознаграждены. Мера этого вознаграждения («добрая, утрясенная, нагнетенная и переполненная» - Лк. 6:38) определяется Богом – воистину милостивый человек не станет беднее, но может приобрести себе новых друзей, которые однажды помогут и ему. Но даже если этого не произойдет, то однажды Сам Христос скажет помогавшему: «так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Матф. 25:40). Это ценнее любого земного признания.