«Я не просил меня творить», — иногда говорят люди, с которыми пытаешься поговорить о Боге. Конечно, логически на этот вопрос легко ответить — у человека невозможно спросить разрешения на его творение. Вы не можете задать вопрос тому, кто не существует. Чтобы просить (или не просить) о чем-то, надо, сначала, существовать. Мы можем как-то оценивать свое существование только в том случае, если уже существуем и обладаем сознанием.

Но может быть более важно выяснить то, что стоит за этим заявлением. В какие-то случаях это может быть голосом подлинного страдания — подобного тому, как Иов проклял день, в который он родился. Человек, страдающий от мучительной болезни, столкнувшийся с тяжким злом и горем, может тяготиться самим своим существованием. И тут вряд ли стоит входить в философские рассуждения — человек нуждается в утешении и, вероятно, в профессиональной помощи.

Но часто это выражение не невыносимой скорби, а чего-то другого. Человек опасается, что признание его бытия даром Божиим означает признание за собой обязательств. Жизнь, которая возникла сама собой, а не подарена мне Богом и родителями — принадлежит только мне, и я могу распоряжаться ей, как я сам пожелаю. Никто не потребует у меня отчета в том, как я ей воспользуюсь. Я могу делать то, что мне нравится.

В разговорах о творении человек слышит попытку навязать ему чужую волю, лишить его свободы: «ты не принадлежишь себе, и поэтому должен делать то, что мы тебе повелим от имени Бога». В этом случае человек видит свою жизнь именно как ценность — в ней есть свобода, возможность счастья, нечто хорошее, что можно осуществить. И вот этой возможности и угрожают признание, что я сотворен, а значит, в определенном смысле, сам себе не хозяин. Бог воспринимается как угроза, от которой надо отбиться. Его притязания на мою жизнь надо как-то отклонить и фраза «я не просил меня творить» тут не хуже любой другой.

«Религия» видится как что-то, с одной стороны, скучное, с другой — порабощающее. Она предъявляет претензии, что ты не так живешь и грозит загробными карами. Она навешивает на тебя кучу мелких и бессмысленных регламентаций и грузит тебя постоянным чувством вины и неудачи за то, что ты их не соблюдаешь. Но что если мы откроем Новый Завет и начнем его читать, чтобы понять, что нам хотят сказать ближайшие ученики Иисуса - Апостолы? Они говорят не о предписаниях, не о вине, не о самобичевании, а о Даре. Павел пишет: «Благодарение Богу за неизреченный дар Его!» (2Кор.9:15).

Создатель этой немыслимо огромной вселенной любит нас, помнит о каждом из нас и создал каждого из нас из любви и для вечной радости. Мы сотворены для чего-то бесконечно лучшего, чем мы можем обрести в этом мире. Для счастья, которое ничто не может отнять и разрушить, для жизни вечной и блаженной.

Мы не можем его представить себе, как маленький ребенок не может представить себе счастье супружества. Чтобы обрести его, ему нужно сначала вырасти. Так и мы понимаем, для чего мы созданы, когда мы растем в вере. Тогда мы начинаем видеть, что все доброе и прекрасное в этом мире указывает за его пределы. Все это отблески небесного света, далекие отзвуки небесных песен, которые мы слышим издалека.

Мы начинаем нашим внутренним взором видеть зарю нового творения, где мы обретем то подлинное, вечное счастье для которого были созданы. И тогда мы осознаем наше творение как удивительный и прекрасный дар. Как хорошо, что мы существуем и будем существовать вечно! Мы об этом не просили и не могли просить, но мы благодарны.