Довольно часто в критике Библии используется «аргумент от молчания». Возможно, люди не знают, что он так называется — но прибегают именно к нему. Например, о сверхъестественном рождении Иисуса говорится только у Евангелистов Матфея и Луки; ни апостол Павел, ни Марк, ни Иоанн о нем не сообщают. Следовательно, Павел (и два этих евангелиста) не верили в то, что Иисус был зачат без земного отца.

С точки зрения логики это argumentum ex silentio — «аргумент от молчания». В общем случае такой аргумент заключается в провозглашении вывода, основанного на отсутствии утверждений в исторических документах, а не на их наличии. Философ Джон Ландж так описывает структуру этого аргумента:

• Существует документ D, в котором не упоминается событие E.
• Известно, что намерением автора документа D было предоставить исчерпывающий список всех событий класса событий, к которому принадлежит E.
• Предполагается, что событие E представляет собой тип события, которое автор D не упустил бы из виду, если бы оно имело место.

Ландж обращает внимание на то, что такой аргумент зависит от дополнительных данных — что мы знаем о намерениях автора? Как мы определяем, что автор должен был бы упомянуть событие Е, если бы знал о нем?

Аргумент от умолчания всегда носит приблизительный и вероятностный характер — но, чтобы он обладал хоть каким-то весом, мы должны привести серьезную причину, по которой автор должен был бы упоминать событие или лицо, о котором он молчит.

Например, самым катастрофическим событием I века для иудейского мира было разрушение Храма в 70 г. н.э. Гибель Храма была чрезвычайно веским аргументом в полемике вокруг Иисуса.

Во-первых, ветхозаветный Закон стало просто невозможно соблюдать — он требовал храмовых жертвоприношений, которые теперь пресеклись.

Во-вторых, Мессия, согласно пророчеству, должен прийти в Храм: «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф» (Мал.3:1).

Разрушение Храма ставило современников перед выбором — либо Мессия не придет вообще, и пророчества оказались тщетными, либо Он уже пришел — и это был именно Иисус. Но мы видим, что, хотя Апостол Павел посвящает много места полемике со сторонниками Ветхозаветного Закона, он не словом не упоминает, что Закон соблюсти просто невозможно. Следовательно, вероятно, он писал до разрушения Храма.

Аргумент против непорочного зачатия мог бы иметь вес, если бы мы имели причину, по которой все новозаветные авторы были бы обязаны его упоминать. Но такое упоминание было ожидаемо в двух случаях.

В случае, если аудитории нужно сообщить что-то, что она, возможно, не знает, и в случае, если вокруг этой доктрины возникли споры. Упоминать безмужнее Рождение Спасителя не было бы необходимости, если бы оно уже составляло часть фонового знания аудитории.

Множество документов — писем, книг, или газетных статей — подразумевают некое фоновое знание читателей о ситуации, которую они излагают, и о вовлеченных в нее лицах. Например, мы читаем сообщение о подавлении Петром I стрелецкого мятежа и обнаруживаем, что в документе не упоминается, что Петр принадлежал к династии Романовых. Значит ли это, что автор не знает (или отрицает) этот факт? Едва ли мы сделаем такой вывод — описание происхождения Петра не входит в задачи автора документа; он сосредоточен на другом. Он, очевидно, исходит из того, что читателям уже известно, что Петр — российский император из династии Романовых, а не французский король из династии Бурбонов.

В религиозном контексте это особенно заметно. Безмужнее рождение Спасителя не упоминается в большинстве проповедей или церковных документов. Просто потому, что они посвящены другим темам. Сегодня я был в Церкви и слышал две проповеди от православных священников. Ни один из них не упомянул Девственное Рождение Спасителя. Значит ли это, что они в него не верят? Делать такой вывод было бы очень странно. Просто сегодня речь шла о другом.

Но, примем на минуту, что Марк, Иоанн и Павел не верили в то, что Иисус был рожден без земного Отца — а Матфей и Лука верили. Тогда мы имели бы две группы ранних христиан, которые существенно расходились в понимании того, как Иисус появился на свет. «Он был зачат от Духа Святого и Девы» — «да что вы несете, обычным порядком родился, от Иосифа и его жены».

В этом случае мы видели бы в новозаветных текстах следы этой полемики. Но их нет — святой Апостол Павел бурно спорит со сторонниками соблюдения ветхозаветного Закона, эту же полемику упоминает Лука в Деяниях, первые христиане спорят о том, как именно принимать обращенных из язычников — но никто не спорит об обстоятельствах рождения Иисуса.

Таким образом, аргумент от умолчания никак не работает против веры в безмужнее зачатие Иисуса — а скорее наоборот, в его пользу.