Как-то я послушал в интернете дискуссию с участием австралийского философа Питера Сингера. Его взгляды показались мне интересными, и я решил узнать о них подробнее. Сингер известен как борец за права животных; что же, если человек выступает против жестокого обращения с животными, это вполне похвально.

Однако наряду с этим Сингер выступает не только против каких-либо ограничений на аборты, но и за легализацию инфантицида — права родителей убивать новорожденных, говоря, что нам стоит поучиться у культур, в которых практиковался такой обычай. Он также выступает в защиту зоофилии, говоря, что сексуальные отношения между человеком и животным могут быть «взаимно удовлетворяющими».

При этом Сингер вовсе не эпатажник и не интернет-фрик, а уважаемый ученый, профессор биоэтики Принстонского университета, профессор Центра прикладной философии и общественной этики при университете Мельбурна. Многие не разделяют его взглядов, но они обсуждаются вполне всерьез. В них есть своя логика.

Сингер принадлежит к философскому направлению, известному, как утилитаризм — этика должна строиться на том, чтобы обеспечить как можно более высокий уровень счастья как можно большему числу людей. Звучит совсем не страшно, но из этого следует простое уравнение — как пишет сам Сингер: «если смерть младенца с врожденным заболеванием откроет возможность рождения здорового младенца, который проживет счастливую жизнь, то общая сумма человеческого счастья увеличится, если больной младенец будет убит... Потеря человеческого счастья со смертью больного ребенка будет компенсирована счастливой жизнью здорового. Таким образом, будет правильным умертвить младенца, страдающего гемофилией».

С точки зрения Сингера, младенцы «лишены таких определяющих черт личности, как рациональность, автономность и самосознание», и, следовательно, убийство младенца не является убийством человеческой личности. В то же время Сингер резко возражал против отстрела чрезмерно расплодившихся кенгуру — мерой, которую собиралось предпринять австралийское правительство в видах сохранения экосистемы.

У читателя может сложится впечатление, что он имеет дело с какой-то карикатурой, образчиком черного юмора, гротескным преувеличением. Должен уверить его, что это не так; наберите Peter Singer в поисковике и убедитесь сами. Является ли этот почтенный философ человеком лично жестоким и развращенным, который рвется убивать младенцев и совокупляться с бессловесными скотами? Не думаю. Это, по-видимому, не тот случай, когда человек ищет способы оправдать свою больную страсть. Сингер жертвует довольно большие суммы на помощь голодающим африканцам, исходя из той же посылки — стремиться к увеличению человеческого счастья.

В его лице мы имеем дело не с человеком лично резко порочным, а с человеком логичным, последовательным, который сказав «а» говорит «б» и далее неуклонно движется к концу алфавита.

Если вы принимаете его исходную посылку, вам ничего не остается, как прийти к его выводам. Какова исходная посылка? «Бога нет». Приняв эту посылку, люди могут думать, какое-то время, что они могут сохранить традиционные для христианского мира представления о ценности человеческой жизни, о неотъемлемом достоинстве всякого человеческого существа, но думать так — алогично.

Не апеллируя к Богу вы даже не сможете внятно ответить на вопрос «а почему же, собственно, нельзя убивать младенцев?» Мысль о таком злодеянии внушает Вам ужас? Ну, это остатки религиозных табу — Сингеру, как видим, отнюдь не внушает, и, хотя многие с ним пока не согласны, он вовсе не является изгоем. Нашим недалеким предкам мысль о том, чтобы вырезать плод из утробы матери, внушала ужас; сейчас общество относится к этому совершенно спокойно. Если Бога нет, разговоры о святости человеческой жизни бессмысленны; утилитаристская точка зрения Сингера оказывается просто самоочевидной.

Как говорится в «Дидахе»: «Есть два пути — путь жизни и путь смерти, и велика разница между ними». Если вы начитаете с того, что Бога нет, вы неизбежно оказываетесь на пути, на котором Сингер стоит одним из ярких указателей. Невозможно примирить этику, вытекающую из веры в Бога, и этику, вытекающую из Его отрицания.

Сегодня, с позиций секулярной этики на Церковь оказывают давление, чтобы она одобрила однополые союзы и аборты. Завтра скажут, что отказ одобрить убийство младенцев — проявление мракобесия и враждебности Церкви к человеческому счастью. В самом деле, если Бога нет, умерщвлять больных младенцев ради увеличения счастья всех остальных — абсолютно логичная политика.