Я рос в небольшом поселке городского типа. Из моих окон был виден лес, а до ближайшего города нужно было ехать 20 минут на автобусе (не час, конечно, но и пешком далековато). Самым любимым моим убежищем была поселковая библиотека, где я дневал и, если бы это было возможно, то и ночевал бы). Книги, альбомы по искусству - были моим любимым времяпрепровождением. Даже телевизор так не притягивал, как книги и особая атмосфера, царившая в библиотеке.

Для меня, выросшего в небольшом поселке мальчика, каждый визит в Москву был событием. Словно я попадал в недосягаемую и совершенно иную страну, где мне все было странно и интересно. Но особым сакральным местом Москвы для меня, как тогда, так и сейчас являлась Третьяковская галерея. Я очень хорошо помню то ощущение восторга, с каким я бродил по многочисленным залам галереи, словно блуждал в античном лабиринте. И вот тогда я понял, что невозможно по-настоящему полюбить искусство по иллюстрациям в напечатанных альбомах – нужно увидеть подлинники, чтобы почувствовать космос художника, энергетику его творчества и увидеть его настоящие эмоции.

Тогда для меня каждый художник стал настоящим открытием. Я впервые столкнулся с ужасами быта войны в полотнах Верещагина, погрузился в настоящий космос русского пейзажа Шишкина. Больше всего меня поразили объемы полотна Иванова «Явление Христа народу», фрагменты которого я долго и тщательно изучал. Помню, как меня поразил почти готический зал Врубеля. Позже я написал цикл стихотворений, посвященный картинам художника, настолько мне впечатлило то, что я увидел в этом зале.

Там, в Третьяковской галерее, я впервые увидел картины русских художников, написанные на евангельские сюжеты, среди которых была картина Ильи Репина «Рождество Христово». Вот и решил я в новой статье цикла «Рождественская лестница» ответить на вопрос читателя сайта «Возвращение к Богу» - писали ли русские живописцы картины по теме Рождества.

Пожалуй, именно живопись дала такое огромное количество произведений на тему Рождества, как никакое другое искусство. Начиная с времен первых христиан и наскальной живописи катакомб до полотен модернистов, художники находят в Рождестве неиссякаемый источник вдохновения. Одним из самых древних христианских памятников, открытых в римских катакомбах, является фреска на внутренней стене квадратного аркосолия в так называемой катакомбе Прискиллы. Фреска (конец I столетия) - самое древнее христианское произведение искусства на тему Рождества.

Интересно, что европейская художественная традиция дала миру свои шедевры на рождественскую тему в основном в эпоху Возрождения. А вот русская живопись сосредоточилась на этой теме в XIX веке. Отсюда и разность сюжетов, и композиционное разнообразие в полотнах русских художников. Среди наиболее известных живописцев, писавших на эту тему, можно назвать Александра Иванова, Илью Репина, Виктора Васнецова и Михаила Нестерова, работы Григория Гагарина и многих других.

Нужно сказать, что эпоха накладывает сильный отпечаток на живописные полотна. В эпоху Возрождения итальянское искусство становится антропоцентричным: тут главное не сюжет, а анатомическая точность персонажей. В отличие, кстати, от нидерландской живописи этого же периода – северные коллеги тяготели к "притчевости", обилию символов и аллюзий, стараясь картины превратить в развернутые повествования, полные скрытых смыслов. Об одном из таких полотен я уже говорил в прошлой статье.

Но вернемся к России. Век XIX принес и в живопись свои контексты. Все более набиравший популярность реализм требовал внимания не столько к духовным реалиям, сколько к актуализации живописи. Появляется огромное количество картин, посвященных праздничному быту и укладу русской жизни. Художникам важна точность в изображении современных реалий русского человека, существование его в контексте традиционного уклада и изменение этого уклада.

К таким картинам можно отнести полотна известного русского художника Бориса Кустодиева. Полотна на темы праздничного провинциального быта отличаются особой, только для Кустодиева характерной, яркостью, многоцветностью и достоверностью в мельчайших деталях. Народные праздники и гуляния нашли свое отражение во многих произведениях художника разных лет. Когда художник обучался в петербургской Академии художеств, темой своей дипломной работы он выбрал картину на сюжет из праздничного быта. Борис Михайлович ездил по деревням, писал этюды – портреты крестьян, пейзажные зарисовки, жанровые сценки. В 1918 году он возвратился к этой теме в картине «Елочный торг».

Но не обошла русская живописная традиция и евангельские сюжеты. Причем это очень ярко видно среди художников реалистической школы, принесших в разработку этой темы свою специфику и свои нюансы. Наверное одной из самых известных картин на тему Рождества в русской живописи является полотно Ильи Ефимовича Репина «Рождество Христово», которое он написал в 1890 году. Сейчас эту картину можно увидеть в Государственной Третьяковской галерее.

Илья Ефимович Репин родился в 1844 году в г.Чугуеве в семье отставного солдата. Первоначальные навыки живописи получил от чугуевских иконописцев. В 1863 году поступил в Петербургскую Академию художеств и в 1871 году закончил ее. Регулярно участвовал в выставках передвижников. Писал портреты, жанровые и исторические картины. Жил в Москве и Петербурге; последние годы жизни — в Куоккале, на Карельском перешейке (ныне Репино Ленинградской области). Там он и умер в 1930 году.

Принято считать, что Илья Ефимович Репин был одним из самых ярких представителей критического реализма в русской живописи. В течение двух первых десятилетий творчества Репин создал картины, за которые был признан первым живописцем России. «Бурлаки», «Крестный ход в Курской губернии», «Запорожцы», «Не ждали» - были восприняты современниками, как вершины, по которым оценивались все его дальнейшие поиски. За время долгой жизни Репина сменилось много периодов в искусстве. Он примерял на себя и импрессионизм, и символизм, выступал и как бытописатель и как «парадный» живописец.

Однако в последние годы Репин много и плодотворно пишет на евангельские сюжеты. Репин изображал только то, что приводило его в восторг, вызывало душевный трепет. Любой предмет быта мог стать предметом такого восхищения, когда открывалась выразительная возможность техники. Он постоянно экспериментировал и искал наиболее точные и эффективные средства для реализации своих идей.

Для Репина был очень важен и религиозный опыт, он и свое искусство часто связывал с ним. «…Самым важным в моем искусстве, — писал Репин в конце жизни, — было писание писанок к великдню… На одной стороне рисовалось Воскресение Христа; оно обводилось пояском какого-нибудь затейливого орнамента, буквами «ХЛ». На другой можно было рисовать или сцену преображения, или цветы — все, что подходило к великдню». Вспоминал он и свои первые духовные порывы детства: «Я задумал сделаться святым. Я стал молиться Богу. За сарайчиком, где начинался наш огород, высокий тын отделял двор от улицы — уютное место, никто не видит. И здесь я подолгу молился, глядя в небо» (И. Репин «Далекое близкое).

Илья Ефимович всегда стремился к образованию. Даже в последние годы жизни ездил в Петербург слушать лекции по всем областям культуры, брал уроки французского языка. Его постоянно тревожат библейские сюжеты. Во многом на него повлиял другой замечательный русский живописец Крамской, которого Репин называл своим учителем. Испытал он влияние и других своих коллег – русских художников Н. Ге и К. Флавицкого. Репин вспоминал, как впечатлила его посмертная выставка Флавицкого. На ней он увидел эскиз-набросок «Голгофа», и ему захотелось эту тему разработать глубже.

«Голгофа не только рисовалась мне ясно, но мне казалось, я уже и сам был там, - вспоминал художник. - Со страхом колыхался я в толпе, давая место кресту. Сбежавшаяся масса люда стояла вдали. Близкие Христу — мать, ученики и друзья — долго, только издали, трепетали, онемев от отчаяния и горя. Страха ради, они не смели подойти ближе. Мать упала от изнеможения. С ними, в этой темной, страшной трагедии, я потерялся до самозабвения. Солнечное затмение. Тьма... И церковная завеса разорвалась, и все внутри у меня рвалось... Как музыки, хотелось рыданий... Благодетельная темнота затмения. В темноте, понемногу и невольно, близкие добираются до креста... Неузнаваемый, в потоках запекающейся крови, Он узнал их. Он им обрадовался... Он им говорил и успокаивал их: «Не горюй, мать. Иоанн тебе заменит сына»... Лицо его едва можно было узнать: терновые колючки, крепко прикрученные к голове, все более впивались в голову и шею: он был страшен в своем кровяном покрове; местами потоки струились, блестя от факелов. «Боже, Боже, за что же Ты меня оставил!».

В 1886-1888 гг. появляется графический цикл «Евангельские сюжеты», выполненный карандашом на бумаге. Лишь в одной композиции «Шествие на Голгофу» применяется сепия, усиливающая эффект трагического освещения, в котором словно растворяется мощная фигура Христа, несущего крест. Репин выбирает самые драматичные эпизоды: «Христос и Иуда», «Предательство в Гефсиманском саду», «Христос среди учеников после Воскресения».

В 1898 г. Репин совершил паломничество в Иерусалим. «Я почти ничего не писал там — некогда, хотелось больше видеть. Впрочем, написал образ в русскую церковь - голову Спасителя. Хотелось и свою лепту положить в Иерусалим...» В последние годы Репин все чаще обращается к евангельским сюжетам и в живописи, и в графике. На последней прижизненной выставке 1927 г. в Хельсинки, как вспоминают очевидцы, больше всего внимания привлекли картины «Священник», «Грузинский танец» и особенно «Голгофа», важнейший из религиозных сюжетов для Ильи Ефимовича в конце жизни. Интересна композиция и концепция самой картины — два разбойника висят на крестах, третий крест лежит на земле, вдали мы видим открытую могилу, собак, обнюхивающих кровавые следы. Это полотно заставило критиков искать в произведении редкие для Репина символические значения.

Безусловно, мастерство художника отражается и в его картине «Рождество Христово» (1890). На картине мы видим в темноте хлева святое семейство. Мария нежно смотрит на родившегося Младенца, Иосиф склонился над яслями, его лица не видно, но все положение тела, сложенные руки показывают благоговение главы семейства перед родившимся Спасителем мира. В небольшое окошко светит, указывая на Младенца, Вифлеемская звезда. Небольшая лучина освещает место рождения Христа – грубые деревянные ясли, устланные соломой. Поражает взгляд только что родившегося ребенка – он абсолютно взрослый, словно пронизывающий Мария и Иосифа и предсказывающий им будущие события жизни. Картина выполнена в свойственной художнику реалистической манере, точно выписаны все бытовые детали. Именно поэтому создается ощущение реальности происходящего. Ты понимаешь, что для самого художника сюжет картины не мифологические отголоски прошлого, а реальные события, преображающие современность, актуальные до сих пор.

Репин утверждал: «Картина есть глубоко сложная вещь и очень трудная. Только напряжением всех внутренних сил в одно чувство можно воспринять картину, и только в такие моменты вы почувствуете, что выше всего - правда жизни». Это напряжение всех внутренних сил и правда жизни в полной мере поражают до сих пор и в полотнах художника на библейские сюжеты.