Русская православная церковь нечасто выносит свои внутренние конфликты на обозрение широкой публики. В этом смысле прошедший на минувшей неделе в Москве Архиерейский собор стал событием неординарным.

Решение об извержении из сана епископа Чукотского и Анадырского Диомида (Дзюбана), единогласно принятое собором, сопровождавшееся драками "диомидовцев" с участниками движения "Наши", вызвали к собору повышенное внимание светской прессы.

Например, события в Храме Христа Спасителя попали на первую полосу "Коммерсанта".

История с чукотским епископом, оказавшимся в роли главного внутрицерковного оппозиционера, во многом заслонила от внимания публики исключительно важные акты собора, которые делают Русскую православную церковь еще более заметным, хотя и не всеми понятым и принятым, участником общественной дискуссии в России.

Сближение с Римом

Собор, если посмотреть на него с точки зрения внутрицерковной политики, стал еще одной идейной и аппаратной победой патриарха Алексия II и митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла.

Это, в свою очередь, открывает дорогу для еще более серьезных событий в будущем: создания первого с 1917 года катехизиса РПЦ (изложения кратких основ христианского вероучения в применении к современной эпохе) и дальнейшего сближения с Римом.

Кстати, католическая церковь разработала свой собственный современный катехизис в 90-е годы прошлого века.

Документ "Основы учения Русской церкви о достоинстве, свободе и правах человека", принятый на соборе - первое в истории обращение церкви к правозащитной тематике. Ее главная мысль - права человека неотъемлемо связаны с христианской моралью и превращаются во вседозволенность в случае отказа от нее.

Эта позиция в целом совпадает с подходом Римско-католической церкви. Есть и отличия - концепция РПЦ намного менее детально, чем в католицизме, рассматривает тему свободы личности вообще.

Между тем, многие русские архиереи чувствуют себя не очень комфортно в идейных спорах, и предпочитают менее активную линию поведения. Противники смоленского митрополита считают, что, активно реагируя на явления общественной жизни, он идет "слишком западным" путем.

Сам факт появления "Основ" - свидетельство того, что линия митрополита Кирилла на диалог со светским обществом стала для священноначалия РПЦ официальной и с этим придется считаться даже тем, кто считает, что церковь - только "для своих".

Из этого же ряда - положительная оценка развития отношений с Ватиканом, включенная в итоговый свод соборных документов.

Именно митрополит Кирилл выступает за постоянные контакты с католиками, несмотря на сохраняющиеся разногласия по поводу ситуации на Западной Украине и миссионерской деятельности католиков в России.

Ясно также, что вопрос о судьбе Украинской православной церкви Московского патриархата - один из самых тяжелых и трудно решаемых.

Колыбель русского православия

Украинские власти пытаются активно влиять на церковную политику, настаивая на создании автокефальной (полностью независимой) национальной православной церкви.

Это часть политики президента Ющенко по ускоренному формированию новой украинской идентичности.

Для РПЦ возможный "уход" Украины - это не только вопрос разрыва связи с колыбелью русского православия, но и потеря едва ли не трети приходов, зачастую более активных и состоятельных, чем в среднем по России.

Пока большая часть украинских православных верующих не хочет рвать связи с Москвой и переходить в подчинение двух непризнанных образований, претендующих на роль поместной церкви в Украине, прежде всего самопровозглашенного Киевского патриархата во главе с бывшим митрополитом РПЦ Филаретом Денисенко.

Однако очевидно, что проблема никуда не уйдет, и Москве придется обращаться к ней вновь и вновь.

Без компромиссов

Что же до нашумевшей истории епископа Диомида, то решение извергнуть его из сана (то есть, фактически, лишить звания священнослужителя) - неожиданно жесткий ход патриарха, который обычно не любит применять решительные меры, не испробовав целый арсенал увещеваний и предупреждений.

Еще накануне последнего дня собора я беседовал с участниками работы собора, и многие считали, что Диомида все же пощадят. Впрочем, чукотскому владыке оставили выход - он не присутствовал на соборе, сославшись на болезнь.

Решение вступит в силу, если епископ не раскается в своих действиях. Он вызван на ближайшее заседание Синода (высшего органа церковного управления в период между соборами), которое запланировано на 18 июля.

Сага чукотского епископа во многом демонстрирует противоречивость сегодняшней жизни Русской церкви. С одной стороны, он отражает взгляды меньшинства верующих и клира, с другой - это меньшинство очень активно и громко заявляет о себе. Эти люди, борющиеся с введением современных идентификационных документов и налоговых номеров, верят в то, что всеми странами, в том числе и Россией, управляет "мировое еврейское правительство и масоны".

Они настолько активны, что именно по ним многие далекие от церкви люди судят о православии. Этот кризис внутри РПЦ весьма вероятно завершится уходом в раскол епископа и его сторонников. Парадокс заключается и в том, что часть требований "диомидовцев" совпадает с критикой иерархов РПЦ с позицией части как церковных, так и светских либералов.

Их призывы к священноначалию отойти от слишком тесного, по их мнению, сотрудничества с государственной властью вполне соответствуют тем претензиям, которые выдвигают церкви правозащитники, такие как Лев Пономарев или Юрий Самодуров.

Жесткая линия в отношении епископа Диомида - сигнал, который Алексий II отправил всему священноначалию: несмотря на преклонный возраст, он собирается твердо контролировать ситуацию внутри РПЦ и, в отличие от того, что предсказывали многие наблюдатели накануне собора, не собирается поддерживать единство церкви ценой чрезмерных, с его точки зрения, компромиссов.

То, что чукотский владыка и его сторонники может уйти в раскол, судя по всему, представляется патриарху и членам Священного синода меньшим злом, чем ситуация, при которой активное меньшинство могло фактически диктовать церкви повестку дня.

Би-би-си