Оживившаяся в последнее время дискуссия о смертной казни затрагивает вопрос христианской веры — начиная с политика, который «ставит в церкви свечку за восстановление смертной казни», и кончая выступлениями православных священников, которые, впрочем, как правило, относятся к высшей мере наказания гораздо более сдержанно.

В христианской среде отношение к этому вопросу варьируется от тезиса «смертная казнь — Божие установление» до «только Бог вправе отнимать у человека жизнь». Библия признает за государством право прибегать к смертной казни. Апостол Павел пишет о том, что «[начальник] есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим.13:4).

Во времена Апостола (и много позже) «отмщение злым» включало в себя и смертную казнь. Однако нельзя сказать, что Библия требует смертной казни — ветхозаветный кодекс никто не собирается применять в наше время (пока что не слышно требований казнить за непочтение к родителям или прелюбодеяние), а Новый Завет. признавая право и обязанность государства «отмщать злым», не оговаривает, в чем именно это отмщение должно состоять. То, что это вовсе не обязательно должна быть смертная казнь, признают и сами ее сторонники — все согласны, что, скажем, мелкое воровство надо наказывать, но не смертью.

Сторонники смертной казни приводят примеры рецидивистов, которые, отсидев в тюрьме за убийство, выходят и совершают еще одно или несколько. Казнь злодея, таким образом, могла бы спасти несколько невинных жизней. Противники указывают на то, что при, очень, мягко говоря, несовершенстве нашей правоохранительной и судебной системы, очень высока вероятность ошибок или даже умышленных злоупотреблений.

Но главным мотивом для сохранения смертной казни — а, по данным недавнего опроса ВЦИОМ, ее поддерживают 56% процентов наших граждан — является ярость и гнев против злодеев, которые достойны смерти за свои преступления. В самом деле, сталкиваясь с уголовной хроникой, люди испытывают совершенно естественное возмущение, негодование и желание, чтобы негодяи были наказаны.

Библия не говорит, что негодование против беззакония ложно или греховно. Она говорит, что ни один нераскаянный грех в этом мироздании не уйдет от праведного возмездия. Хотя Бог и долготерпит, наступит день, когда Его гнев обрушится на злодеев. Поэтому, христиане не должны стремиться к тому, чтобы самостоятельно покарать преступников, если они не раскаются, их настигнет полное, совершенное, и абсолютно неотвратимое правосудие Божие.

Мы не должны руководствоваться яростью и гневом — мы должны руководствоваться стремлением к общему благу. Что будет лучше для общества, для реальных и потенциальных жертв, для самого преступника? Несомненно, преступника надо лишить возможности причинять вред. Заключение, если нужно, пожизненное, в состоянии справиться с этой задачей. Тяготы заключения могут послужить ко благу самого нарушителя. Как говорит Псалмопевец: «Благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим» (Пс.118:71).

Жертвы преступлений должны знать, что общество защищает их интересы, но для этого не обязательно предавать преступника смерти. Лишение свободы, тяжелый принудительный труд на благо общества, против законов которого человек восстал - это очень серьезное наказание. Сами преступники должны понимать, что их найдут и накажут, но тут важнее неотвратимость наказания, а не его суровость.

И у противников, и у сторонников смертной казни есть свои доводы, которые должны быть услышаны. Одно можно сказать — нам не следует руководствоваться в этом вопросе яростью и гневом, и уж тем более нам не стоит приходить в ярость и гнев по отношению к тем, кто считает иначе.