Многим из нас, видимо, известно желание быть цензором. Периодически мы слышим из уст разных людей идеи о том, что хорошо бы в том или ином виде вернуться к цензуре. Обычно эти разговоры заходят, когда обсуждается падение нравов вследствие разлагающего действия телевидения, газет, книг. Вспоминается, как один пастор, рассказывая о неоднозначной статье в христианской газете, употребил интересное словосочетание «нормально читающий христианин». Он имел в виду, что для такого человека упомянутая статья была бы полезна, а вот для широкого читателя она, скорее, вредна.

Полагаю, желание цензурировать что-либо, в общем, можно объяснить разной степенью доверия, которое мы испытываем к себе и к другим людям. Будем откровенны, многие из нас чувствуют себя более уютно, пропуская некоторые места в Библии, но с удовольствием и часто цитируя другие. Известно, например, что Лютер, подчеркивая спасение по вере и часто ссылаясь на Послание к Ефесянам, в то же время не очень любил Послание Иакова. История показывает, что были христиане, которые в смысле цензуры пошли еще дальше. Дабы избежать нежелательной трактовки они решили вовсе не переводить Писание на понятный народу язык.

Книга Генри Клауда «Изменения, которые исцеляют», безусловно, замечена многими христианами. Хвалебных отзывов о ней слышится много. В то же время, некоторые моменты в этом произведении можно назвать небесспорными. Что вовсе не значит – неверными или тем более еретическими. Просто мы вроде бы забыли, что точка зрения автора может подвергаться сомнению. Например, такая его позиция, что мы отвечаем лишь за свои чувства и не ответственны за чувства другого. Клауд формулирует это следующим образом: «Если другим людям грустно, это их грусть». Подобное утверждение никак не согласуется с некоторыми местами Священного Писания, например, «И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф. 6:4), где прямо говорится, что наши действия могут вызывать негативные чувства у другого человека и мы ответственны за это. С другой стороны, автор прав, когда утверждает, что часто мы возлагаем на себя эту ответственность там, где не надо.

Отвечаем ли мы за чувства другого человека? Да, отвечаем, когда эти чувства вызваны нашим неправильным поведением, и не отвечаем, когда нашей вины здесь нет. Беда в том, что человек не всегда умеет правильно оценивать свое поведение. Например, человек может быть обижен на нас за то, что мы просто не очень вежливо с ним разговаривали или не очень красиво над ним пошутили, а с нашей точки зрения, мы поступили совершенно правильно, и это уже его проблема, что он требует, как нам кажется, какого-то особого внимания или у него просто нет чувства юмора. Где граница, которая отделяет нашу ответственность за чувства другого и его персональную ответственность?

Книга Клауда «Изменения, которые исцеляют» состоит как бы из двух частей. Первая рассказывает о необходимости взаимосвязи с другими людьми. Вторая, наоборот, говорит о необходимости отделения и независимости от других. Тезис о том, что мы не отвечаем за чувства других, разумеется, из второй части. Интересно, что на мой вопрос, о чем эта книга, люди, которые явно переусердствовали с независимостью и просто не умеют строить отношения с другими людьми, говорили мне, что эта книга в основном о том, что мы не должны отягощать себя ответственностью за чувства других. Иные же, более склонные к чрезмерной ответственности за эти чувства, наоборот, говорили, что эта книга о необходимости более тесной взаимосвязи с другими людьми. Итак, каждый нашел то, что искал себе в оправдание.

Вот и появляется нехорошее желание быть цензором (за которое никто, кроме автора этих строк, не отвечает), то есть для одних убрать первую половину книги, а для других – вторую. Это желание, возможно, обусловлено еще и тем, что в нашей стране всегда непредсказуемо, как будет истолкована та или иная идея. Чем обернется здравая, на первый взгляд, инициатива, которая приносит хорошие плоды в других странах? Как «широкие массы» поймут ту или иную мысль автора? У нас часто хорошую идею так перевернут с ног на голову, что приходится только удивляться! Прочитав Достоевского, кто-то вдруг становится фашистом, хорошая идея о преподавании истории религий в школе выливается в опасную пропаганду и т. д.

Все ли согласятся с тем, о чем пишет Клауд? Не уверен. Как вы сами определите границы своей ответственности? Не знаю. Одно знаю точно, эта книга все-таки стоит того, чтобы ее прочитать! Потому что каждый должен делать свой выбор сам и определяться независимо от цензуры.