Знаю, что немало людей в нашей церкви могут сказать то же самое и многое объяснить в своей жизни, прибегая к словам: «Потому что мы повстречались с Лаугой». Среди них будут эстонцы, грузины, корейцы, русские – юноши и седовласые, бывшие уголовники, композиторы и художники...
В 2009 году Александра Николаевича Лауги не стало. Тяжелая многолетняя болезнь победила, впрочем, он особо и не боролся с нею. Это было отражением одного из самых нетривиальных его утверждений, что для Бога неважно, как долго продлится земная жизнь человека, помилованного Христом, из чего и следовало: нет смысла воевать с болезнью. Только в моменты жестокого кризиса он прибегал к помощи врачей. В остальном не тратил время на медицину, предпочитая жить, служа Христу и людям.
Его поистине удивительное служение началось в 90-е годы минувшего столетия, когда ветер перемен разметал наших соотечественников по разные стороны. Кто-то кинулся сколачивать миллионы, кто-то – разрушенные церкви. Для Александра Лауги наступило время осуществиться сновидению, которое было ему еще в молодости, что станет он священником.
Для комсомольца, строителя коммунизма в советской державе, где религия была поставлена вне закона, сновидение, прямо скажем, диковинное. В осуществление этого ему трудно было поверить даже тогда, когда атеистическая держава пала; сам он, уверовав, учился в семинарии и трудился, восстанавливая церковь в Колтушах.
Всегда вызывает изумление, как действует Господь через Свое Слово. В случае с Александром Лаугой это произошло так: прихожанка Колтушской церкви подарила ему Библию, он прочитал ее на одном дыхании, крестился и стал служить Богу. Как потом говорил, ему достаточно было знакомства с Евангелием, чтобы без каких-либо чудес Божьих поверить: Христос - живой, и Он – Господь. Однако чудо все-таки произошло: началось удивительное превращение простого водителя автобуса (перед этим Лауга 17 лет проработал в автопарке) в талантливого проповедника, писателя, дьякона и пастора, приведшего ко Христу большое число страдающих и заблудших душ.
При СССР Лауга, как и многие честные люди своего времени, искал ответы на мучительные вопросы о несправедливом устройстве общества. Эти искания привели его в ряды диссидентов, убежденных в преступности правящего режима. Диссидентство (еще не осознанное, а поведенческое) началось, когда он служил на флоте и поспорил с замполитом, заявив, что придет время и городу на Неве вернут его настоящее имя - Санкт-Петербург.
На дворе был 1973 год. Замполит утверждал, что Ленинград – это навечно, и призывал подчиненного одуматься, взять свои слова назад. Спорить с замполитами вообще было опасно, а старшина Лауга еще к тому же твердо стоял на своем: переименуют. Это прозвучало как приговор. Причем пожизненный. Его разжаловали, выгнали из комсомола, компетентные органы взяли неблагонадежного под свой неусыпный контроль. А. Н. Лауга был под надзором КГБ до самой перестройки.
Готовность отстаивать свои убеждения – это качество он пронес через всю жизнь. И когда уже, будучи дьяконом, занимался в качестве прораба реконструкцией храма святой Марии и убеждал приходской совет, что пол должен быть не деревянным, а из более долговечного материала, мебель – светлая, кондиционеры необходимы, а с алтарной картиной лучше всего справится художник Альберт Степанов, пусть никому неизвестный… То, что интерьер церкви сегодня именно такой, - это во многом благодаря его настойчивости и умению убеждать.
Его христианское служение было недолгим – чуть менее двадцати лет – но как много он успел сделать для церкви и верующих. Всего себя он посвятил служению делу Христа. Нелишним будет сказать, что личности такого масштаба рождаются не во всякое время (пусть не покажется эта параллель слишком смелой, но напрашивается эпоха Возрождения), а истинные их заслуги остаются недооцененными, потому что, как правило, они наделены необычайной скромностью. И уж, конечно, сам Александр Лауга никогда не поставил бы себе в заслугу то, что самоотверженно и бескорыстно трудился для того, чтобы в христианские церкви возвращалась жизнь.
Церковь в Колтушах он застал в лесах, работал и как водитель, и как строитель, а когда отправлялся к новому месту работы, храм действовал в полную силу. После окончания дьяконических курсов он был рукоположен в дьяконы и начал свое служение в Колтушах, затем перешел в храм святого Михаила на Васильевском острове, который тоже предстояло реконструировать.
Храм святой Марии дьякон Лауга застал в состоянии, когда оттуда только-только убрался Дом природы со своими гадами и пресмыкающимися. За годы советской власти здесь кто только не селился, внутреннее помещение до неузнаваемости было изуродовано многократными перепланировками, даже днем в нем было мрачно и темно. Дьякон Лауга и миссионер из Германии по имени Гюнтер взялись за молотки. Было сколочено из досок распятие и алтарная решетка, которую обили поролоном и обшили красной тканью. Начались богослужения, на которые поначалу собирались когда три человека, когда – пять.
Несколько лет этот алтарь был местом, где дьякон Лауга вел богослужение, проповедовал. А еще он проводил конфирмационные и молодежные занятия, библейские часы. Вскоре вновь был востребован его опыт строителя, пришла пора восстанавливать храм святой Марии, и Александр Лауга, не оставляя дьяконской службы, параллельно взялся за работу прораба. Этот труд по достоинству может оценить только тот, кто когда-либо сталкивался с ремонтом и знает, для того, чтобы был результат, необходимо до мелочей вдаваться и в сантехнические проблемы, и в электрические, понимать в стройматериалах и во многом другом. Неделями домашние не видели Александра Николаевича еще и потому, что ночью он оставался в храме за сторожа.
Подобная универсальность, когда на одном служителе замыкался почти весь круг огромной работы в церкви, была вынужденной. То было время, когда подготовленных служителей катастрофически не хватало, а храмы только-только начинали наполняться верующими. И то, что в святой Марии с каждым богослужением становилось все многолюднее, - заслуга дьякона Лауги, ведь сам себя он прежде всего считал проповедником Евангелия. Этот талант открылся в нем мощно еще во время учебы в семинарии. Многие приходили послушать Лаугу и оставались в церкви.
Его проповеди являлись осмыслением действительности через призму Библии
Его проповеди не походили на классическое богословие, а, скорее, являлись осмыслением действительности через призму Библии. Они открывали Бога и Христа, показывали, что есть человек. Это позволило собрать большинство из них в книгу, которая оказалась весьма востребованной читателем.За свою жизнь Александру Лауге удалось опубликовать десятки статей в христианской периодике, издать две книги. Его творческое наследие показывает Бога, Которого Лауга увидел в Библии, – прежде всего милосердного и любящего людей. Таким старался быть и сам автор. Каждый из нас когда-то мог повстречаться с человеком справедливым или человеком умным, честным, мужественным, бесстрашным. Но редко кому так везло, чтобы общаться с человеком, который сострадает другим и любит других как самого себя. Такая удача выпала тем, кто был знаком с дьяконом Лаугой, считавшим между прочим дьяконский сан самым главным и почетным в церкви.
Рукоположение Александра Лауги в пасторы произошло в наполненной до отказа церкви. В храме было много верующих, которые не раз приходили к нему в слезах и со своими неразрешимыми проблемами и бедами. Неслись к нему вечером, после работы с другого конца города, чтобы получить ответ на мучавшие их вопросы, получить подтверждение в правильности выбора, просто посоветоваться. Он не называл эту работу душепопечением, но такие встречи с пастором были той исповедью от Бога, которая приносила облегчение страдающим и давала им избавление от страданий. Потому что в церкви был пастор, чуткий, восприимчивый к чужой боли, умеющий через Слово Божье сказать страждущему то, что и необходимо было ему в данный момент.
Однажды в ходе дискуссии, проходившей в редакции газеты, настойчиво звучали слова о необходимости служить Богу, на что Лауга возразил: Христос пришел на землю не для того, чтобы служили Ему, а чтобы Самому послужить людям. Это было тем правилом, которым Александр Николаевич руководствовался в жизни. Его христианское служение продолжается даже сейчас, когда земной путь пастора закончен. Оно в его книгах, в благодарной памяти людей, спасенных через его проповедь и жизненный пример.
