Когда-то в детстве я мечтал прокатиться на американских горках. Мы были с мамой на юге, и там я впервые увидел в местном ЦПКиО подобное развлечение. Очередь к этому аттракциону была довольно длинной. Каким же было мое разочарование, когда меня не пустили, так как я не прошел по возрастному цензу. В тот момент мне очень хотелось выглядеть старше своих лет! Есть много мест, куда не пускают детей.

Иногда совершенно обоснованно, так как, если честно, и взрослым там делать нечего. Иногда, как в случае с американскими горками, ограничение кажется унизительным и несправедливым. Для того чтобы проскочить бдительную охрану дети порой пускаются на всевозможные ухищрения, стараясь казаться старше.

Наш мир рассчитан на взрослых, а не на детей. Но есть одно место, куда пускают детей и не пускают взрослых. Это – Царство Небесное. «В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Матф.18:1-4).

«Будете как дети» - говорит Христос своим ученикам. Что это значит? Означает ли это особый вид поведения? Отношения к жизни? И если, да, какие черты ребенка необходимо усвоить? А ведь тут большой спектр на выбор! Способность постоянно удивляться, быть почемучкой, довольно быстро (в сравнении со взрослыми) забывать обиды, доверять старшим и так далее. Один из вариантов толкования этого отрывка заключается в том, что мы должны быть чисты как дети.

Простота и искренность свойственны ребенку, хотя бы потому, что он еще не получил соответствующей подготовки в области этикета и прочих дисциплинах, которые делают жизнь взрослых такой запутанной. В XVIII веке начался настоящий культ ребенка. Стали считать, что дети по своей природе существа невинные, маленькие ангелы (и ангелов стали изображать как амурчиков). Портит детей общество взрослых. А вообще, если ребенка правильно воспитывать (то есть, по сути, не вмешиваться в его естественное развитие) то и настанет Царствие Божие на земле.

Конечно, библейский взгляд на человеческую природу, в том числе и на природу ребенка, совершенно иной. Ребенок уже склонен ко греху, хотя его возможности для того, чтобы «проявить» себя, еще не так велики, как у взрослых. Августин описывает свой детский опыт (и каждый из нас, наверное, может вспомнить нечто подобное):

«В игре я часто обманом ловил победу, сам побежденный пустой жаждой превосходства. Разве я не делал другим того, чего сам испытать ни в коем случае не хотел, уличенных в чем жестоко бранил? А если меня уличали и бранили, я свирепел, а не уступал. И это детская невинность? Нет, Господи, нет! позволь мне сказать это, Боже мой. Всё это одинаково: в начале жизни – воспитатели, учителя, орехи, мячики, воробьи; когда же человек стал взрослым – префекты, цари, золото, поместья, рабы, – в сущности, всё это одно и то же, только линейку сменяют тяжелые наказания. Когда Ты сказал, Царь наш: "Таковых есть Царство Небесное", Ты одобрил смирение, символ которого – маленькая фигурка ребенка».

Августин очень ярко описывает детскую греховность, но когда он доходит до фигурки ребенка, как символа смирения, это звучит не столь убедительно. Смирение приходит с опытом неудач, а ребенок им пока еще не обладает. Другой возможный вариант главной детской черты – вера. Существует даже выражение «детская вера». Ребенок убежден, что его папа самый сильный в мире человек, и его не сильно смущает, что другие дети думают так же о своих папах. Иногда, конечно, разгораются «богословские» споры на тему «чей папа сильнее», но в целом вера в родителей на определенном этапе детства непоколебима.

Нас восхищает детская вера, мы желаем такой же простоты и непосредственности. Но, если вдуматься, то нам просто не хочется встречаться лицом к лицу со сложным и недружелюбным миром. Детская вера не знает сомнений, но лишь потому, что она не знает трудностей. Можно согласиться с Давидом Вилкерсоном, который в одной проповеди заметил:

«Некоторые трактуют слова Иисуса в этом отрывке, что они говорят о доверии. Они говорят: "Иисус хочет, чтобы мы доверялись ему, как маленькие дети". Но доверие мало имеет общего с человеческой природой детей. К примеру, мой десятимесячный внук Эллиот неспособен доверять. Он просто не знает, что это значит. Когда он голоден, он имеет только одно средство: хорошую пару лёгких! Он может только кричать. Эллиот не доверяет, но он полностью зависим. Это его человеческая природа. И он зависим от своих родителей, несмотря на то, доверяет он им или нет. Иисус сосредоточил внимание на нашем состоянии – нашей абсолютной беспомощности, – а не на вере, доверии или невинности. Дитя, которое Он поставил посреди своих учеников, являлось зеркалом их собственной беспомощности – не только духовной беспомощности, но также и физической, человеческой беспомощности».

Фридрих Шлейермахер писал: «суть религии состоит в чувстве абсолютной зависимости». Вряд ли можно согласиться со сведением религии к чувству, но состояние нужды, зависимости, безусловно, служит началом религии. И образ ребенка как нельзя лучше подходит здесь для иллюстрации.

Однако все равно остается вопрос, правомерно ли сводить богатство и разнообразие внутреннего мира ребенка к одной характеристике? Можно было бы отметить, что толкование рассматриваемого эпизода из Евангелия затруднено тем, что нам не известен возраст ребенка. Сколько ему было лет? Ведь один возраст от другого отличают характерные особенности. Знай мы возраст, можно было бы обратиться в возрастной психологии…

Однако это, скорее всего, изначально неверный путь толкования. Суть не в том, чтобы проникнуть в психический мир ребенка и выявить сущностные черты, которые затем нужно будет воспитывать в себе. Необходимо понять внешнее положение ребенка в обществе. Пример следует толковать не с точки зрения психологии, а с точки зрения социологии. Взглянув на историю с этой перспективы, мы увидим подчиненность детей, смиренность в силу отсутствия особых прав и так далее.

В отношении Бога мы должны занять тоже положение, которое дети занимали в семье, в обществе, - положение полной зависимости. Но для этого необходимо изменить стиль мышления - «если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное». Как же нам обратиться? Фразу из Евангелия, процитированную выше, было бы более корректно перевести на русский так: «если не будете обращены и не станете детьми». Если вас не обратят, не войдете… Вход в Царство, где подданные – дети, а правитель Бог, возможен только благодаря чуду.

Для того чтобы войти в Царство нужно умалиться. И кто умалится, тот и станет большим. Здесь парадокс. Все это напоминает «Алису в стране чудес» Льюиса Кэррола. Для того чтобы войти в заветный сад, Алисе нужно было стать маленькой. Узкий путь, узкие врата, игольное ушко… «…удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Матф.19:24-26).

Око-личности