«Теософы строят пантеон — но это пантеон для пантеистов. Они созывают парламент вер, думая объединить всех людей, — и объединяют всех умников. Такой самый пантеон был построен у Средиземного моря почти две тысячи лет тому назад, и христианам предложили поставить Христа бок о бок с Юпитером, Митрой, Озирисом, Аттисом, Аммоном. Они отказались, и переломилась история».

Эти слова принадлежат выдающемуся христианскому мыслителю, журналисту и писателю Гилберту Кийту Честертону. Всего Честертон написал около 80 книг. Его перу принадлежат несколько сотен стихотворений, 200 рассказов, 4000 эссе, ряд пьес, романы «Человек, который был Четвергом», «Шар и Крест», «Перелётный кабак» и другие. Честертон сникал себе известность благодаря циклам детективных новелл с главными персонажами священником Брауном и Хорном Фишером, а также религиозно-философским трактатам, посвященным истории и апологии христианства.

Все в нем было необычно, он словно с самого своего рождения был человеком-парадоксом, привлекавшим к себе внимание окружающих людей. Честертон был большим человеком, его рост составлял 1 метр 93 сантиметра, и весил он около 130 килограммов. Он часто шутил над своими размерами. Во время Первой мировой войны девушка в Лондоне задала ему вопрос, почему он не «далеко на передовой», Честертон ответил: «Если вы зайдете со стороны, то увидите, что я вполне себе там». В другом случае он сказал своему другу Бернарду Шоу: «Если кто-нибудь посмотрит на тебя, то подумает, что в Англии был голод». Шоу ответил: «А если посмотрят на тебя, то подумают, что ты его устроил».

Гилберт Кийт Честертон родился 29 мая 1874 года в лондонском районе Кенсингтон в добропорядочной англиканской семье. Его отец Эдвард Честертон унаследовал вместе с братом свое доходное дело по продаже недвижимости и был воплощением доброго и благочестивого отца семейства, словно сошедшего со страниц романов Джейн Остин. «Родился я в почтенной, но честной семье, другими словами — в том мире, где слово «почтенный» еще не всегда было ругательством и сохраняло неясную связь со словом «чтить» - вспоминал Честертон о своей семье.

Начальное образование он получил в школе св. Павла. Затем учился изобразительному искусству в одном из лучших художественных заведений Англии — школе Слейда. Также посещал литературные курсы в Университетском колледже Лондона, но не закончил обучение. В 1890 году при содействии отца выпустил первую книгу своих стихов. В 1896 году Честертон начинает работать в издательстве Redway и T. Fisher Unwin, где остается до 1902. В 1900 году ему предложили написать несколько критических статей по искусству, и молодой художник почувствовал интерес к публицистике. В 1902 году ему доверили вести еженедельную колонку в газете Daily News, затем в 1905 году Честертон начал вести колонку в The Illustrated London News, которую он вел на протяжении 30 лет.

В 1901 году Честертон женился на Френсис Блогг, которая стала его первой, единственной и настоящей любовью на всю жизнь. В лице Френсис Честертон находил любящую, сочувствующую жену, верного, понимающего товарища, сердечного и чуткого друга. Френсис посвящен гениальный теологический трактат Честертона «Фома Аквинский».

Чета Честертонов поселяется в Лондоне, где Гилберт целиком посвящает себя работе журналиста. Честертон становится выдающимся публицистом: из-под его пера выходят более 4000 блестящих эссе, в которых острый социальный сюжет сочетался с консервативными взглядами англиканина, а позже — ортодоксального католика и евангельской чистотою. Одновременно он занимается созданием очерков о Диккенсе и Вальтере Скотте, в которых проявляет выдающийся талант биографа и писателя-мемуариста.

По словам Честертона, будучи молодым человеком, он увлекся оккультизмом и вместе со своим братом Сесилом один раз экспериментировал с доской для спиритических сеансов. Однако вскоре он разочаровался в подобных занятиях, обратился к христианству. Изначально писатель жил в лоне англиканской церкви, но в 1922 году после долгих духовных исканий перешел в католичество. История жизненного пути и религиозного обращения Честертона подробно описана в его «Автобиографии» (1936). Христианская вера отложила глубокий отпечаток на всех его произведениях.

После своего обращения Честертон предпринимает паломничество в Святую Землю, Палестину и Иерусалим. Также писатель посетил Польшу, которую он считал прекрасным примером католической страны. Во время своего визита Честертон побывал во Львове.

Честертон рано проявил большой интерес и талант к искусству. Он планировал стать артистом, и его писательское видение показывает умение преобразовывать абстрактные идеи в конкретные и запоминающиеся образы. Даже в его беллетристике осторожно скрыты притчи.

При жизни Честертон был близко знаком с большинством выдающихся людей своего века; среди его друзей были Бернард Шоу, Беллок, Герберт Уэллс, Эдмунд Клирихью Бентли. Вообще Честертон очень любил дебаты и с удовольствием участвовал в дружеских публичных спорах с Бернардом Шоу, Гербертом Уэллсом, Бертраном Расселом, Кларенсом Дарроу. Честертон рьяно отрицал «сверхчеловека» Шоу, указывая на отсутствие в нем самой «человечности», критиковал позднее фабианство Уэллса, участвовал в споре о построении мемориала ветеранам войны.

Обладая уникальным чувством юмора, он никогда не боялся показаться смешным. Например, он и Бернард Шоу играли ковбоев в немом кино, которое никогда не было выпущено. Также Гилберт Кийт встречался с известным русским поэтом Николаем Гумилевым во время пребывания того в Лондоне. В 1914-1915 годах Честертон перенес тяжелую болезнь, а в 1918 году умер во Франции его брат Сесил, участвовавший в Первой Мировой войне.

В последние годы жизни Честертон, несмотря на слабое здоровье, продолжал работу, в том числе над газетой, доставшейся ему от брата, и совершил путешествия в Италию и Польшу. В 30-х годах Честертону было предоставлено эфирное время на английском радио. Его голос стал хорошо знакомым и любимым по всей Англии. Особой популярностью Честертон пользовался в США, где его книги завоевали почти повсеместное признание. На волне этого энтузиазма писатель едет в Америку, выступая с лекциями и проповедями во многих городах страны.

Писатель скончался 14 июня 1936 года в Биконсфилде (графство Бакингемшир), где он жил вместе с женой и приемной дочерью. Заупокойную мессу возглавлял Архиепископ Вестминстера. Проповедь на панихиде в Вестминстерском соборе, состоявшейся уже 27 июня, прочитал друг Честертона английский религиозный писатель, автор детективов Рональд Нокс.

Обширное наследие Честертона объединяет, прежде всего, его вера и стремление о ней рассказывать. Под пером Честертона детективная новелла приобретала новые интонации, осваивала иные территории. Его детективная проза, по сути, стала своеобразным продолжением его эссеистики, философическими этюдами в детективно-беллетристическом обличье. Для его героя отца Брауна важнее на сам факт раскрытия преступления, сколько духовные его корни и личность преступника, он до конца сражается за его душу и в этом остается священником.

Но его эссеистика совмещает в себе не просто размышления христианина, но и пламенного полемиста, отстаивающего консервативные христианские ценности, не боясь вступать на поле философской дискуссии. В 1916 году сборник честертоновских эссе попал в руки молодому Клайву Льюису, «отдыхавшему» в военном госпитале. И вот как потом он об этом вспоминал: «Я ни разу не слыхал о нем и понятия не имел, чего он хочет; до сих пор недоумеваю, как это он сразу покорил меня... Я не был обязан принимать все, что говорил Честертон, чтобы получать от него радость. Его юмор как раз такой, какой я люблю, — не обычные шуточки, рассеянные по тексту, словно изюмины в пироге, и не тот легкомысленно-болтливый тон (терпеть его не могу), который встречается у многих писателей; юмор Честертона неотделим от самой сути спора, Аристотель мог бы назвать его цветением диалектики».

Одним из моих любимых эссе Гилберта Кийта Честретона является «Бог в пещере». Честное слово, не знаю как еще более ясно и ярко можно рассказать людям о смысле и значении Рождества Христова. «Наверное, это самая тайная из тайн рождественской пещеры, - пишет Честертон в своем эссе. - Люди ищут под землею ад, здесь под землею - небо. Мир перевернулся; с этих пор все великое может действовать только снизу… Олимп неподвижным облаком стоял в небе, мудрость восседала на престоле, когда Христос родился в пещере, а христианство - в катакомбах».

Меня всегда поражало умение Честертона в одной фразе, в одном предложении формулировать самую важную суть христианской веры. В этом ему не было равных.

«Мы находим забытую комнату в глубине нашего дома, открываем дверь - и видим свет; откапываем что-то в глубине сердца - и попадаем в край добра. Сложено это не из того, что мир назвал бы крепким; вернее, крепость в легкости, в невесомости, все это было в нас, но вдруг мимолетное чувство стало вечным. Это было минутной слабостью, а стало силой и спасением. Несмелая речь и забытое слово окрепли навек, когда волхвы вернулись в дальние страны и умолкли шаги пастухов, а под слоями тьмы и камня осталось то, что человечней человечности». И в этом удивительная тайна вечной актуальности и силы Рождества.