Мама Люба вышла замуж, как и многие девушки у нас выходят. На какой-то вечеринке, куда ее завлекла подруга, к ней подошел парень и произнес заманчивые слова про ее прекрасные глаза. Подумав немного, он выразился еще откровеннее, мол, девушка по имени Любовь может многое знать про это чувство. Люба согласилась на свидание. Ход дальнейших событий во многом определил цветок неизвестного происхождения. Ухажер преподнес Любе не то василек, не то фиалку. В общем что-то такое, чего в цветочном магазине не продают. Люба чуть не расплакалась. Никто никогда не дарил ей никаких цветов. Так все и закрутилось само собой. Вскоре Люба почувствовала, что ее организм ведет себя непредсказуемо. Картину прояснил тест на беременность, выдав две ошеломительные полоски. История банальная, со многими девушками случается. Парень отказывается брать ответственность на себя, девушка собственными силами исправляет ситуацию, выбирая бездетность и свободу. Таких историй миллион. Но… они не про нашу маму Любу.

Наша девушка не побежала со всей прытью в медицинское учреждение, чтобы исправить ситуацию. Неожиданно для себя и окружающих она переступила порог церкви и с тех пор, как советовало ей Писание, собрания не покидала. Этим поступком она сильно удивила своих знакомых. Одни отвернулись от нее, покрутив пальцем у виска, а другие очень зауважали Любу. Но больше всех был изумлен ее ухажер. Вот ты какая, подумал он и женился на Любе. У Любы родилась дочь, она назвала ее Верой. Почему назвала, а не назвали? Конечно, Люба и рада была бы дать имя дочери, согласовав свое желание с мужем, но он сказал, что ему все равно. Заявление огорчило, но не удивило. Уже в начале совместной жизни Люба вдруг обнаружила, что ее мужу многое все равно и многое неинтересно: работа, дом, жена, дочь… Он оживлялся, приходил в приподнятое настроение, только тогда, когда принимал «лекарство против скуки», как он это называл.

«Ты, чтобы жить и радоваться, бегаешь в свою церковь, а я, чтобы не умереть рядом с тобой от скуки, принимаю "лекарство"», - шутил он в ответ на упреки Любы. И что тут поделаешь? Оставалось только бегать в свою церковь, молиться, терпеливо все переносить. Люба вчитывалась в Писание и нашла для себя важные слова: жены должны повиноваться мужьям и тогда мужья, видя их богобоязненную жизнь, тоже могут перемениться, уверовать в Иисуса Христа. Аминь! Об этом она и просила Бога.

Вторую дочь Люба назвала Надеждой. В ее сердце еще теплилась надежда, что Бог может все исправить. Ведь радости, после нескольких лет совместной жизни с побоями и унижением уже почти не осталось. Может ли возникнуть радость, если нарушается Божья заповедь, если оставляешь свое собрание? Но как пойдешь в собрание со следами побоев на лице, синяками и другими подобными последствиями действий мужа, принявшего «лекарства против скуки». Люба молилась усерднее и усерднее. Становилось все хуже и хуже. На приобретение «лекарства» уходил едва ли не весь семейный бюджет: детские пособия и те копейки, которые Люба зарабатывала, убирая по вечерам в ближайшем офисе. Муж давно ничего не приносил, а только требовал и требовал… Не только от Любы, но от подросших девочек. Вера и Наденька после школы собирали бутылки и жестяные банки, сдавали их, деньги приносили отцу. Они знали, если вернутся без выручки, будут сурово наказаны. Не только мама Люба ходила с синяками, доставалось и девочкам.

Все когда-то кончается: испытания, страдания, боль, надежда, терпение… Только любовь, как говорит Писание, никогда не перестает, пребывает вовек. Мама Люба верила написанному. И только когда «лекарство» вдруг подействовало на главу семейства совсем уж возмутительно, он схватился за нож… только тогда она позвала на помощь. По звонку приехали люди в форме и увезли несчастного.

Почему несчастного? Наденька, младшая из дочерей, считала его несчастным. Она кричала и плакала, когда люди в форме связывали отца: «Папочка, бедненький, я люблю тебя». Так было всегда, что бы отец не вытворял, как бы не обижал домочадцев, она всегда жалела мучителя, говорила, он несчастный, попался в ловушку, его надо спасать, ему надо помогать. Наденька не раз замечала, как после употребления «лекарств» родной отец как бы исчезал, а его место занимал другой человек, злой, отвратительный, жестокий. Но потом отец возвращался, добрый, заботливый и… очень несчастный, как побитая собака.

Теперь он исчез из их жизни навсегда. Ничто больше не мешало маме Любе и ее дочерям посещать церковь и получать радость. Они делали это с большим удовольствием. Жили более чем скромно, на те копейки, которые Люба получала, убирая офис. Но это как бы не имело значения. На столе редко появлялись мясо, рыба, птица… Мама Люба говорила, что это вредная пища, а здоровая еда – каши. Наденька донашивала одежду Веры, нередко подштопывая ее и зашивая дырки. Вере два раза в год, на Пасху и на Рождество, покупалась обновка – самое необходимое. Мама Люба на себя вообще не тратилась. Размер у нее не менялся и гардероб тоже. Куртка и зимнее пальто ее молодости продолжали исправно служить. Подумаешь, рукава истерлись, от мехового воротника остались одни перышки. Одежда согревала в холода, значит, считалась пригодной. Главное, они жили мирно, спокойно и всегда радовались. Что еще надо для полного счастья.

Приближалось Рождество. В церкви среди прочих объявлений прозвучало, что каждый желающий может сделать пожертвование, которое будет направлено на оказание материальной помощи малообеспеченным семьям. Глаза у мамы Любы загорелись. Девочки, сказала она дочерям, Господь положил мне на сердце, что и мы можем внести пожертвование. Наденька захлопала в ладоши. Вера поджала губки: значит, я останусь без зимних сапог и буду ходить в развалившихся старых? Не грусти, дочь, сказала мама Люба, блаженнее давать. Господь учит, что надо жертвовать, пускать хлеб свой по водам, и он вернется к тебе через много дней. Господь благословит нас обильно и даст нам лучше и больше, чем мы можем себе представить. Понимаешь Верочка, так Господь испытывает нашу веру.

На следующей неделе Люба, чтобы найти средства на пожертвование (лишних денег в семье никогда не было) взяла подработку. Девочки пошушукались и втайне от матери пошли добывать стеклотару, жесть и сделали неплохую выручку. Люба, узнав про это, ворчала, но собираясь в церковь, похвалила дочерей, положив их долю в общий конверт. В церкви они торжественно опустили конверт в красивый красный мешочек для пожертвований. На сердце у них было светло и радостно.

После Рождественского богослужения по традиции в собрании устраивалось чаепитие с конфетами, печеньем, имбирными пряниками. Довольные своим поступком, Люба, Вера и Наденька сидели за столом, пили чай с печеньем, наслаждались атмосферой праздника, общением с такими же радостными людьми, как они сами.

Мама Люба не заметила, как подошел служитель церкви. Он наклонился к ней, аккуратно взял ее под локоток и сказал: «Это вам». И так же неожиданно скрылся. Ничего не понимая, мама Люба с удивлением обнаружила у себя на коленях красный мешочек. Он был увесист. Она раскрыла его и увидели, кроме своего конверта, много мелких монет. Это были пожертвования всей церкви для малообеспеченной семьи. Получалось, Любу и ее девочек признали самыми нуждающимися.

Люба в растерянности смотрела на мешочек, не зная, что дальше с ним делать. Девочки тоже заметили мешочек. Вера неслышно захлопала в ладоши: теперь у нее будут новые зимние сапоги. Наденька едва не плакала. И не было уже в их сердцах ни радости, ни ликования. Трудно сказать, чем могла бы закончиться эта история, если бы вдруг в собрании не встал один из приглашенных гостей. Он рассказал, что несет служение в реабилитационном центре для наркоманов. Центр находится в глухой деревне, куда и добраться-то сложно. Он называется «Надежда», потому что там обретают надежду на новую жизнь несчастные люди, попавшие в ловушку наркозависимости.

Центр, сказал выступающий, существует на пожертвования, и если кого-то Господь побуждает помочь «Надежде», то он готов принять эту помощь прямо сейчас.

Теперь мама Люба знала, что надо делать с красным мешочком. Когда все отвлеклись на приветствия других выступающих, она незаметно отдала мешочек служителю «Надежды». Семья вернулась домой в приподнятом настроении. Как бы скромно они не жили, праздничный стол на Рождество всегда был сказочно богатым. На нем было и вредное мясо, и вредная для здоровья жирная утка… Осталось только сесть за стол. В это время позвонили в дверь. Разве мы ждем гостей? Кто бы это мог быть?

Мама Люба и девочки выбежали в прихожую, открыли. На пороге стоял незнакомец. Он таинственно улыбался. Домашние не узнавали его.

- Вы кто и что вы хотите? – настороженно спросила мама Люба.

Незнакомец смотрел на нее и таинственно улыбался. Он вытащил из пакета цветок неизвестного происхождения, не то василек, не то фиалку, и протянул его Любе.

- Это же папа, - закричала Наденька и бросилась незнакомцу на шею.

- Да, это я, - признался незнакомец. – Здравствуйте дети, здравствуй Люба. Ну что впустишь меня? Ведь не зря же ты зовешься Любовью.

Люба вспомнила, что «любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».

- Заходи, - сказала Любовь.

Он зашел. Семья молилась, благодарила Христа за Его Рождество, вечеряла вместе. Потом он рассказывал жене о годах, прожитых без нее, без любви. Как долго падал на самое дно, как был на краю смерти, как его нашли люди из ребцентра «Надежда» и как помогали ему карабкаться наверх, подниматься к свету, к небесам, ко Христу, источнику настоящей любви. В этой жестокой битве он вспоминал ту, что зовется Любовью. Она долготерпит, милосердствует, не превозносится, не ищет своего и все прощает. Это ему открыл родившийся в его душе Христос.