Быть независимым в суждениях нелегко. В нас живёт страх высказаться против мнений других. Говорят, что в медицине даже есть специальный термин для тех, у кого страх собственного мнения перерос с настоящую патологическую фобию - аллодоксафобия.

В обыденной жизни, конечно, всё происходит без патологий, но, тем не менее, сказать то, что думаешь бывает непросто. Нелегко пойти против общепринятой точки зрения. Причём общепринятой не у абстрактных «других», а у людей нашего круга общения, к мнению которых мы прислушиваемся.

Если, например, в нашем окружении принято ругать режиссёра М. и хвалить режиссёра Н., но мы не очень-то готовы сказать, что фильм, поставленный М., произвёл на нас сильное впечатление, даже, если это так. Это относится не только к искусству, но и к более широкому кругу вопросов. Особенно это ярко видно при обсуждении каких-либо тем, широко обсуждаемых в обществе.

Например, если в моём кругу принято выступать категорически против строительства башни Газпрома в Петербурге, то очень трудно высказать другую точку зрения. В данном случае я не обсуждаю проект башни, а привожу его лишь в качестве примера.

Можно и нужно отстаивать свою позицию, но важно, чтобы это была именно СВОЯ позиция. Одни активно выступают против и утверждают, что в этом месте строить категорически нельзя, так как пострадает панорама города. Другие настаивают, что именно там и можно строить. Но, при этом, среди приверженцев обоих точек зрения немало тех, кто даже не может указать на городской карте, где же это самое место, о котором они так жарко дискутируют?

Сегодня, как никогда заметно, что мы нередко говорим и поступаем не потому, что так решили, а потому, что так принято в нашем кругу. Поступаем не так, как решили сами, а так, как принято в этих обстоятельствах в нашем окружении.

Это видно и в различного рода массовых акциях. Где-то собираются условные «Наши», где-то условные «Ненаши». Активно выступают, то "за", то "против" какого-нибудь проекта – будь то постройка башни, дороги, научного центра или ещё чего-нибудь. Причём ситуация может поменяться очень быстро и те, кто отстаивал необходимость проекта – станут его противниками (если, например, их лидер выступит против), а противники – начнут требовать продолжения работ (не хочется оказаться в одном лагере с теми, с кем привыкли не соглашаться).

Очень трудно бывает не только высказывать, но и просто иметь свою точку зрения, когда все те, кого ты причисляешь к единомышленникам, считают иначе. Если в моём окружении, например, принято считать, что все приличные люди должны сегодня встать на защиту химкинского леса, то и мне очень захочется это сделать, чтобы не прослыть… кем-то нехорошим.

Если завтра в абсолютно аналогичной ситуации в моём кругу будут выступать за необходимость строительства дороги и будут утверждать, что лес, болото или степь в этом месте не является чем-то уникальным, то и я с лёгкостью разделю эту точку зрения, не особенно задумываясь.

Проявления этого «партийного мышления» разнообразны. Иногда даже страшно бывает сказать, что творчество какого-нибудь исполнителя мне не нравится, если он, например, неожиданно станет неким символом нашей «партийной идеи» и кумиром для тех, кто находится рядом. Признаться, что ты вообще-то больше любишь творчество другого музыканта нелегко, если тот другой выступает на каких-нибудь митингах тех, с кем в моём окружении принято всегда не соглашаться.

«Партийное мышление» не проблема какого-либо одного общественного движения, партии, группы. Хотя всем нам чаще всего кажется, что это болезнь, свойсвенна исключительно нашим оппонентам. Это проблема общая, и особенно ярко проявляется она в нашей стране, где не соглашаться с «общим мнением» было всегда не очень принято.

Мы все разные. Иногда даже очень разные. Мы можем по разному относится к одним и тем же событиям. Иногда мы можем быть правы, иногда ошибаться. Но важно, чтобы это был наш личный правильный выбор или наши личные ошибки. Это и наше право, и наша ответственность. Личная ответственность перед Богом или, для тех, кто в Него не верит, перед своей совестью.